В Оренбурге отметили день работников следственных изоляторов и тюрем

Праздник в местах совсем не праздничных. Накануне в России отметили день работников следственных изоляторов и тюрем. В нашей области этот праздник своим считает больше шестисот человек. Все они трудятся в СИЗО и каждый день имеют дело с обвиняемыми и подозреваемыми в кражах, взятках, убийствах, изнасилованиях.

Однако, до вступления приговора в законную силу, постояльцы изоляторов считаются юридически невиновными, потому обладают всеми гражданскими правами, которые гарантирует Конституция нашего государства. Чтобы показать, так оно и есть, накануне праздника, по сложившейся традиции, двери следственных изоляторов открываются для прессы.

В СИЗО №3 своей участи сегодня ждут около четырёх сотен обвиняемых или подозреваемых. Без согласия мы не можем показывать лиц местных постояльцев, до суда юридически они невиновны. Потому экскурсию нам проводят по временно пустующим камерам.

Алексей Лазарев, начальник СИЗО №3:

«Стандартная камера для размещения двух следственных арестованных, она оборудована всем необходимым инвентарём».

Всё необходимое – это кровати, маленький столик, прямо как в поезде, только с откидными стульями, металлический шкаф, раковина да уборная. Глядя на скромное убранство этих восьми квадратных метров, каждому арестанту по закону положено 4, вопрос сам срывается с губ.

 «- Евгений Сергеевич в такой камере сейчас?

-В подобной камере, точно так же оборудованной всем необходимым».

Соседей себе здесь, конечно, не выбирают. Их назначают, руководствуясь, прежде всего, законом.

«Те, кто впервые, не сидят с теми, кто повторно, тяжкие не идут с ворами».

К несовместимости статей добавляется несовместимость психологическая. Все же соседям здесь находиться бок о бок 24 часа в сутки. От нескольких месяцев до нескольких лет. За теми, чью вину докажут или опровергнут, денно и нощно здесь бдят 160 сотрудников. Больше трети – женщины.

«- Ранее сидели?

- Да, статья 158 часть 1».

В день Инна Дорофеева задаёт этот вопрос от десяти до сорока раз! Ей приходится в прямом смысле слова держать за руку подозреваемых в кражах, взятках, убийствах, изнасилованиях, а она и бровью не ведёт, ни единым мускулом на лице не дёрнет. О своих намерениях служить в местах не столь отдаленных Инна заявила родителям еще в девятом классе, те ахнули и запретили: мол, не женское это дело. Будешь бухгалтером, как мы. Но мужская воля этой хрупкой женщины взяла своё.

Инна Дорофеева, младший инспектор дежурной службы СИЗО №3:

«Но все же после института добилась своего, и вот я здесь, мне здесь нравится, поняла, что в офисе не смогу работать, захотелось сюда».

С ней, конечно, кокетничают, заигрывают и даже пробуют сотрудничать. Тщетно.

«Спрашивают, как можно родственникам что-то передать. Но никак. Все запрещается».

Но все эти запреты нет-нет да и пробуют нарушать. Особенно тёртые калачи, те, кто в этих стенах не в первый и не во второй раз, их друзья или родственники.

«Лекарства, как и пена, запрещены».

Пена для бритья в этом сезоне – самый популярный резервуар для хранения запрещенки. Здесь говорят: о том, как и что сюда пробовали пронести, можно снять фильм или написать книгу. Люди в форме вынуждены быть в теме, ориентироваться в понятиях, кличках, жаргоне.

Игорь Семёнов, инспектор отдела режима СИЗО №3:

«Изощренные способы – это швы одежды, пена для бритья, туда прячут наркотики, сотовые, симки».

А еще в топе самого популярного из запрещенного – дрожжи. Чтобы сбить сотрудников СИЗО с толку, их смешивают с манкой, например, пойди, отдели одно от другого. Если получается, ставят брагу, только вот до возлияний доходит редко. Химиков определяют по слишком характерному запаху. Кстати, за теми, кто так и норовит нарушить режим и правила, следят не только люди в форме, но и их четвероногие коллеги.

Без учебной тревоги не обошлось даже в праздничный день. Здесь и звери, и люди должны быть в постоянном тонусе. На службе в СИЗО № 3 14 четвероногих сотрудников, в основном немецкие овчарки. Их задача: обнаружить беглеца, если таковой вдруг случиться, и во что бы то ни стало задержать его. Она, кстати, не всем по зубам.

Сергей Унщиков, инструктор-кинолог СИЗО №3:

«Щенков отбирают по-разному. Проверяют реакцию на выстрел, та собака будет пригодной».

К счастью, учебные тревоги здесь случаются куда чаще, чем реальные. За всё время существования следственного изолятора номер три отсюда не пробовали вырваться. А если бы рискнули, ничего бы не вышло, с гордостью говорят сотрудники СИЗО. Здесь одних камер видеонаблюдения больше, чем в «Доме-2». Впрочем, это не главное. Главное, человеческое отношение к тем, кто оказался в этих стенах. Личных вопросов из серии: бывает ли, что проникаешься к обвиняемому симпатией или наоборот, бывает, что сердце разрывается от жалости или негодования, бывает, что следите за дальнейшей судьбой арестанта, здесь не любят. И только без камер на прощание признаются: конечно, бывает, мы же не роботы…

Владимир Моравец, заместитель начальника УФСИН России по Оренбургской области:

«Судьбы, да, за некоторых переживаем, но это не отражается на исполнении служебных обязанностей. Службу несут в тяжёлых условиях. Это подозреваемые и обвиняемые, все права человека должны быть соблюдены. Это и вывозы в суды, и в больницы. Нагрузка очень большая».